Стреляли в грудь. Убили. Наповал.
Шальная лошадь поскакала дальше.
Он на удачу никогда не уповал:
"Она ж как жизнь: В ней слишком много фальши!".
А я веду, веду свою борьбу,
Хотя товарищ мой убит жестоко.
Упорно верю в случай и в судьбу,
В счастливый миг и нерушимость рока.
Убитый был совсем ещё пацан,
Но офицер...И это так заметно...
Когда в груди заныло от свинца,
Он улыбнулся тихо и приветно.
Он улыбнулся, будто бы с небес,
Куда душа отправиться спешила,
А я удачлив с детства, словно бес,
Меня война прикончить не решилась.
Я посмотрел убитому в лицо:
В его глазах живое угасало...
Я прокричал: "Серёга! Молодцом!"
И опустил по-рыцарски забрало...
Я отомстил. Конечно, отомстил!
Меня сдержать никто уже не в силах.
А выбиваясь из последних сил,
Я навещал Серёгину могилу.
Прошли года. Наверное, давно
Случилась битва на Российском склоне.
Теперь ребята это всё равно...
Я эмигрант. Я мёртв. И похоронен.
***
Когда оборвётся мотив
Моей ославяненной песни,
Прости меня, Боже, прости,
Хотелось прожить интересней...
Я чту покаяния свет
И знаю, что сила в смиреньи,
Но рано, скажи, или нет
Меня посетило прозренье?
Глаза - от рожденья черны -
Поблёкли немного, не скрою,
Но только небес пелены
Не будет вовеки со мною.
Наверное, это судьба:
В грехе, суетливо, негоже...
Слагается всё же мольба
Устами и верою, Боже!
Но всё повторится опять:
Падение, взлёт, покаянье,
И если позволишь принять,
Приму со смиреньем изгнанье.
Но только потом, не сейчас...
Души возродятся руины!
В Медовый, наверное, Спас
Я встану на путь триединый!
Когда оборвётся мотив
Моей ославяненной песни,
Прости меня, Боже, прости,
Хотелось прожить интересней...
***
Стелятся песни далёких времён,
Звуки забытых стенаний страны.
Край мой печатью тоски заклеймён,
Край мой – ребёнок духовной войны.
Флагом истории – пену со рта
Вытереть, высушить в солнечном дне.
Каждая кровью залита верста,
Каждая жертва – подарок весне.
Тает снегов поседевшая муть,
Тает, виной заливая окоп,
Кто-то подумал, что время уснуть, –
Рухнул в теплом недобитый сугроб.
Шелест негромкий листвы молодой
Тише последнего слова едва…
Нам никогда не смириться с бедой –
Слишком запомнились эти слова.
Слишком испорчены чьи-то умы
Плесенью жажды кровавой войны,
Слишком крутой переход от зимы
К первым трагедиям новой весны.
***
Моя Родина, брат,
Русь!
Только больше её
нет.
В рукаве у меня
грусть,
А в глазах неживой
свет.
На устах закипел
бред.
Глубоко забралась
суть.
Доиграю с судьбой
сет
И отправлюсь в другой
путь.
Проводи же меня,
друг.
Да напрасно не трать
слёз.
Твоя жизнь как у всех -
круг,
А мою дикий зверь
вёз.
Без задержки я здесь
пусть.
Неглубок мой земной
след.
Моя Родина, брат,
Русь,
Только больше её
нет...
***
Колокольчиком звеня,
Солнце пало ниц.
Вороти же мне коня,
Поле без границ!
Умоляет милый край
Демонов колоть.
Саблю вострую отдай,
Вражеская плоть!
Годы прожиты не зря.
Вспаханы поля,
Да верни же нам царя,
Матушка-земля!
На отмеченном пути,
О, Пришедший к нам,
Веру в Бога возврати
Дочкам и сынам!
Разбивая сотни брам
(Я за то молюсь!),
Да узнает старый храм
И вернётся Русь!
***
Панихида по Руси
Засыпает красным снегом
Нашу совесть, нашу честь,
И осталось над Ковчегом
Эпитафию прочесть.
Запестрели алым флагом
У солёного ручья...
Закрывалась саркофагом
В горе Родина моя.
Не просили наши деды
О пощаде у зверья.
Царь убит. Ушли победы.
Сник Орёл от воронья
Божий странник одинокий
Пал у сломанных крестов,
Час припомнил недалёкий,
Увидал родимый кров.
и послышались в забвеньи
Осветлённые псалмы,
Смех детей..да их моленье
За оградами тюрьмы
Жадно руки простирая
Он отыскивал следы...
Он - последний корень края
Погибает без воды!
Воспалёнными глазами
Оглядел Руси года,
Освятил её слезами
И оставил навсегда.
***
Колчакъ
В окне мелькали города.
Вся жизнь поставлена на кон.
Остановили поезда,
Чтоб обыскать один вагон.
И обыскали. И нашли.
И карты вырвали из рук.
Звучали выстрелы вдали,
Но то пока был только звук.
"На выход, белый командир.
Твоя закончена игра.
Под красным флагом нынче мир".
"Ну что ж, - подумал он, - пора".
А через две недели в ночь
Он, сидя средь речного льда,
Пел, отгоняя мысли прочь,
"Гори, гори моя звезда".
Он сам командовал в тот раз
Уходом собственным в века.
Исполнен красными приказ...
Вот так не стало Колчака.
***
Мы сумели умереть
дважды
И при этом сохранить
веру.
Не успели утолить
жажду,
Не сумели уберечь
нервы.
На войне не залечить
раны.
Дотянуться б до врага
глотки.
Пить шампанское пока
рано,
И во фляге потому
водка.
Перебиты у орла
крылья,
У поэта перебит
стилос.
Стало страшной и хмельной
былью
Что в кошмарах по ночам
снилось.
Я до боли сжал коню
холку.
Обложили нас, ответ -
боем.
Я почувствовал себя
волком.
Захотелось изойтись
воем.
Погибать так погибать...
Каждый
На врага тогда летел
первым...
Мы сумели умереть
дважды
И при этом сохранить
веру.
***
Он видел чёрные ботинки
В своём окне полуподвальном,
И звуки старенькой пластинки
В гудке тонули привокзальном.
Утихло всё. И слёзы смерти
Влекло наружу ожиданье,
Давило болью в круговерти
Душевно-горького страданья.
Угрюмой поступью заката
Вошёл посланец государства.
В руках - кровавая расплата
За веру в Господа и царство.
Курок отлаженно сработал
И удалился со стрелявшим,
И жизни вечная забота
Слетела порохом опавшим.
Рыдала Смерть над Человеком,
Сидела на тропинке Рая.
В последный раз раскрыл он веки,
Горячей кровью истекая.
Он видел чёрные ботинки
В своём окне полуподвальном
И улыбался по-старинке
Со взором тихим и печальным.
